Нижестоящие инстанции взыскали с арбитражного управляющего компании стоимость гаража, которого она лишилась в период его работы. Актив продали по поддельным документам, но суды увидели вину управляющего в том, что он плохо следил за имуществом: даже не узнал о наличии гаража и не включил его в конкурсную массу. Однако Верховный суд решил, что все не так однозначно, и отправил дело на пересмотр. Кто может оказаться виновным в пропаже имущества, рассуждают эксперты.

  В вопросах взыскания убытков с арбитражных управляющих суды должны учитывать не только положения закона, но деловую практику, указал Верховный суд в деле о банкротстве крупной строительной компании «Уралэнергострой» (№ А60-13467/2004), которое длится больше десяти лет. ВС РФ обратил внимание на необходимость учитывать обычные предпринимательские риски в работе управляющих, что может коренным образом изменить существующую слишком формальную судебную практику, считает партнер «Инфралекс» Артем Кукин.

  В деле нынешний конкурсный управляющий "Уралэнергостроя" Мария Леонгардт взыскивала с одного из своих предшественников Дениса Костромина 7,1 млн руб. убытков. Такова была рыночная стоимость гаража в Пермском крае, который компания продала в 2008 году, во время работы Костромина, всего за 200 000 руб. третьим лицам. Об этом Леонгардт узнала лишь в 2012 году, когда вступила в права конкурсного управляющего и разослала запросы в Росреестр. Как выяснилось позже, подпись Костромина на договоре купли-продажи была подделана, но Леонгардт настаивала на том, что он виноват и должен возместить убыток. По ее мнению, коллега плохо следил за имуществом: не узнал о наличии гаража и не включил его в конкурсную массу. Хотя Костромин был третьим по счету управляющим, он не мог ограничиваться результатами прошедшей инвентаризации и должен был провести новую, была уверена Леонгардт. Апелляция и кассация согласились с ее доводами и взыскали с невнимательного управляющего стоимость гаража.

  Но Верховный суд отменил их акты (полное определение опубликовано в субботу, 30 июля). Он обратил внимание на довод Костромина, что у него было много работы с «Уралэнергостроем»: более 2300 конкурсных кредиторов с суммарными требованиями свыше 2,5 млрд руб., «очень много имущества и филиалы почти в каждом регионе», жаловался представитель управляющего на заседании в ВС (подробнее читайте в репортаже с заседания «Плата за лень: границы жесткости при взыскании убытков с конкурсного управляющего»). По мнению экономколлегии, нижестоящие инстанции не выяснили, входила ли в обычаи делового оборота проверка всех активов каждым управляющим, учитывая масштабы деятельности компании (на это нацеливает п. 3 постановления Пленума ВАС от 30 июля 2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»). Кроме того, при смене конкурсного управляющего закон о банкротстве не обязывает проводить новую инвентаризацию, указал ВС. Если компания лишилась гаража в период работы Костромина, это еще не значит, что он в этом виноват, пусть даже и не отправил запрос в Росреестр, решила «тройка» под председательством Ирины Грачевой. Она отправила дело на новое рассмотрение с указанием проверить деятельность предшественников Костромина.

  Кто ты, арбитражный управляющий?

  Как говорит председатель Общероссийского профсоюза арбитражных управляющих Михаил Василега, спор в деле «Уралэнергостроя» показал два подхода к арбитражным управляющим. Согласно первому, это антикризисные менеджеры, которые находят непростые решения в сложных ситуациях и имеют право на ошибку. Другая точка зрения в том, что управляющие должны буквально исполнять все многочисленные предписания и отвечают за каждый проступок. Хотя первый подход иногда поддерживали КС, ВАС и ВС, второй подход более популярный, потому что его проще использовать и судам, и законодателю, резюмирует Василега.

  С этим соглашается председатель координационного Совета при Союзе СРО арбитражных управляющих Эдуард Олевинский: «За последний год число удовлетворенных жалоб на арбитражных управляющих достигло 27% всех жалоб в делах о банкротстве». Основная претензия к управляющему в деле в том, что он не запросил Реестр об имуществе, комментирует арбитражный управляющий Игорь Гулаков. Он подтверждает, что это обычно делается, но обращает внимание на размер компании-должника и сложность банкротного дела: оно длится больше десяти лет, в течение которых сменилось несколько управляющих.

  О взаимосвязи их работы говорит Иван Коршунов, юрист АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры». По его словам, ответственность можно возложить на того управляющего, который с очевидностью понимал, что работы, проведенной его предшественниками, недостаточно. Суды должны оценивать, насколько полно управляющие выполнили свои обязанности и по какой причине прекратились их полномочия, продолжаетЮлия Литовцева, руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп», бывшая судья банкротного состава АС Калужской области. «Если должник имел филиалы во множестве регионов, вполне разумно ожидать от управляющего мер по выявлению имущества во всех регионах,» - отмечает Литовцева.

  По материалам ПРАВО.ru